Антонио убрал мобильник от уха и вздохнул. Посмотрел на экран, тихонечко втянул в себя воздух, ещё раз шумно выдохнул и шмыгнул носом.
Чувствовал себя мужчина весьма подавленно. Обострившаяся простуда наградила лихорадкой, а происходящее вокруг казалось не слишком чётким сном. Это, признаться, сильно раздражало. Как и то, что мерзкая болезнь объявила о себе именно в тот день, когда он должен был пойти с Романо на выставку.
Старший Варгас успел обвинить испанца во всех грехах и громогласно заявить о его бесполезности. После этого итальянец снова назвал его придурком, уже несколько спокойнее, и окончил разговор, даже не попрощавшись.
Каррьедо отключил звук и пихнул мобильник под подушку. Собственно, реакция на его звонок выглядела вполне однозначно. Антонио не оставалось ничего, кроме как залезть с головой под плед в попытке не дать мыслям разлететься дальше тёплой пушистой завесы.
Чувства тоже были в рассеянности, и хоть как-то их оценить и проанализировать оказалось невозможно. С одной стороны, он не был виноват в том, что заболел, и на него накричали просто так – настроение было плохое, или ещё что-нибудь... в чём Каррьедо, опять же, не виноват. А с другой – это было обещание, которое надо выполнить, если уж соизволил дать.
Испания опять шмыгнул носом и, устроившись поудобнее, позволил мыслям, разомлевшим вместе с ним от тепла, устало течь дальше.

Проснулся Фернандес из-за шорохов и бормотания, которое перемежалось ругательствами на чужом языке.
Перевернувшись на другой бок, мужчина приоткрыл глаза и увидел старшего Варгаса, копающегося в пакете. Видимо, он был слишком увлечён поисками чего-то, так как проснувшегося Испанию полностью проигнорировал. Мордашка выражала сплошное негодование тем, что какая-то вещь отказывалась находиться.
Антонио тихо, стараясь не шуметь, сел в кровати и пододвинулся к краю, чтобы встать.
Одна нога осторожно коснулась прохладного на ощупь паркета. Затем вторая. Вроде, всё не так уж и плохо.… Но, оказавшись на ногах, Испания пожалел, что встал - голова немного закружилась, а на глазах выступили слезы.
- Романо, - слабый оклик на выдохе прозвучал как-то жалобно.
Варгас вздрогнул и, оторвавшись от поисков, посмотрел на Тони. Охнув, итальянец нахмурился и подбежал к нему.
- Ты, какого чёрта встал с постели, придурок?! – громкий возглас отозвался дикой головной болью.
Фернандес кинул на него мутный взгляд и попытался опровергнуть обзывательство. Ничего вразумительного из этого не вышло – одно несвязное мычание, и юноша, взяв больного на все места друга за руку, потянул его к постели.
- Иди, ложись, дурак. Тебе лечиться надо, а не бродить тут.
Когда Испания лёг обратно, а колокольчики (да что уж там – колокола) в мозгу утихли, сонливость вернулась обратно. Мужчина краем сознания отметил то, что кровать рядом с ним продавилась под весом чего-то тяжёлого. Край сознания было решил заснуть обратно, но через пару секунд его владелец получил ощутимый тычок в бок от итальянца.
- Проснись и пей, я тебе спасение притащил.
Антонио приподнялся, стараясь не делать головой резких движений, положил лекарство в рот и запил. Бокал пришлось взять двумя руками для надёжности – руки сильно тряслись. Несмотря на то, что сразу после этого испанец растянулся под одеялом, не подавая признаков жизни, тяжесть с постели рядом себя поднимать отказывалась. Видимо, она чего-то ждала.
- Почему ты тут? – тихо прошептал больной, немного боясь ответа.
- Потому что ты посмел заболеть. При этом, не сказав, что у тебя всё серьёзно. Я пришёл, а у тебя вообще жар. Совсем с ума сошёл...
- Ну, ты мог просто взять билеты и пойти на выставку один. Всё-таки последний день… - протянул Каррьедо.
Варгас гневно на него посмотрел и презрительно фыркнул.
- Ты точно ненормальный. Мы же друзья. Забыл?
На губах лежащего расплылась довольная улыбка, он был готов рассмеяться, но голова в ответ на это явно была готова треснуть пополам. Всё ещё хотелось спать.
Но главное, что было спокойно. Ведь рядом был кто-то, готовый позаботиться. Друг.