Глава 2.
Мэттью осторожно вошел в комнату и, стараясь не шуметь, прикрыл за собой дверь.
— Что-то ты уж очень поздно, — протянул Альфред. Он сидел на полу, опираясь спиной о кровать и подложив под голову подушку, и пил мартини прямо из бутылки.
Брат неуверенно улыбнулся ему:
— Почему ты еще не спишь?
— Бессонница, — ответил Альфред и, смерив взглядом бутылку, которую держал в руках, добавил, – И алкоголизм.
— Ты преувеличиваешь, — улыбнулся Мэттью, усаживаясь на пол рядом с ним. – Опять убиваешься из-за своего англичанина?
— Я не знаю, что делать, Мэтт, он такой… такой… У меня скулы сводит, когда я на него смотрю. Но, кажется, он меня ненавидит. И я понятия не имею, как себя вести, чтобы это исправить.
— Попробуй для начала перестать дразнить его постоянно.
— Не могу. Он такой забавный, когда злится на меня, особенно с его британским акцентом.
Альфред отвел глаза. Несмотря на беззаботный тон, лицо его было мрачным. Он терялся в собственных чувствах, как в водовороте, тонул и захлебывался, отчаянно пытаясь выбраться на берег, но с каждым часом волны становились все холоднее и яростнее. И день, когда он упал в эту темную воду, четкими картинками отпечатался в его памяти. Пару месяцев назад, бездумно и бесцельно блуждая в интернете, Альфред случайно наткнулся на видео, которое Артур снял еще в Англии перед окончанием школы. Судя по всему, это был какой-то фестиваль или праздник, Керкленд и два его друга бегали по школе, одетые в британскую военную форму Второй Мировой войны. Они смеялись, толкались, болтали с другими учениками, которые тоже были наряжены в разные костюмы.
Альфред смотрел это видео до глубокой ночи, раз за разом, хмурый и тревожный от странного беспокойства, которое будоражило кровь и кружило голову. Бледное лицо Артура, тонкие и твердые черты, капризный изгиб его губ, непослушные волосы, зеленая военная форма, которая так подходила к цвету его глаз – весь его облик ожогом отпечатался в сознании Альфреда.
Было странно проснуться и понять, что не можешь думать ни о ком, кроме своего мрачного и необщительного однокурсника, с которым еще даже ни разу не разговаривал. Но отступать назад было уже поздно, потому что это неясное тогда еще чувство за одну ночь успело пустить корни в его душе.

***
Вязкую тишину читального зала нарушал только шелест страниц и тихое гудение ноутбуков. От одного взгляда на высокие стеллажи, доверху заполненные книгами, Альфреду хотелось чихать, словно все это были сплошь древние пыльные фолианты.
Не произнося ни слова в этом царстве мудрости и тишины, Альфред кинул свой рюкзак рядом с сумкой Артура и сел на соседний стул.
Керкленд оторвал взгляд от экрана ноутбука и вопросительно посмотрел на Джонса.
— Что читаешь? – поинтересовался тот, разглядывая газеты и книги, которыми был завален стол.
— Про твой Милтаун, — вздохнул Артур. – Решил узнать, куда ты меня тащишь и что за НЛО там приземлялось.
— Что узнал?
— Что все это путано, непонятно и очень сомнительно. А ты, кстати, что делаешь в библиотеке? Никогда раньше тебя здесь не видел, — Керкленд снова уставился в экран своего ноутбука, где читал подборку новостей о происшествии в Милтауне.
— Я прячусь от Мэттью. Он хотел заставить меня смотреть с ним хоккей и болеть за сборную Канады, но мои твердые убеждения не позволяют мне на это согласиться.
— И какие же убеждения?
— Убеждение, что я терпеть не могу хоккей. А тут Мэтт меня точно не найдет.
С удовлетворенным видом Альфред достал из кармана куртки игровую приставку и, прикрывшись первой попавшейся книгой, начал увлеченно отстреливать мутантов.
— Кстати, не хочешь как-нибудь сходить в кино?
— Что? – Артур закашлялся от неожиданности.
— Да просто я хочу посмотреть тот новый фильм про Капитана Америку, а что-то не с кем, — сказал Альфред, не переставая ожесточенно давить на кнопки своей приставки.
— Нет, спасибо, такую ерунду я не смотрю, – фыркнул Артур.
— Судя по рекламе, Капитан влюбится в девчонку, которая говорит с британским акцентом.
— Этим ты меня туда не заманишь. И вообще, хватит постоянно трещать про британский акцент, — Керкленд недовольно нахмурился.
— Не кипятись, милашка, — усмехнулся Альфред.
— Ты нарочно говоришь все то, что я прошу не говорить? – Артур резко повернулся к собеседнику, сверля его хищно прищуренными зелеными глазами.
— Да, — ответил бессовестный Джонс.
Керкленд отчаянным жестом зарылся пальцами в волосы, отчего они стали еще более растрепанными, чем обычно, и закрыл глаза, пытаясь унять раздражение. За драку в библиотеке его и исключить могут, так что нужно просто успокоиться и представить, что никакого Альфреда рядом нет и не было.
— Кстати, мы едем в Милтаун в следующие выходные, я купил билеты и забронировал номер в отеле, — подал голос Джонс. – Ты же сказал, чтобы я сам за все платил.
Артур посмотрел на него и тут же поспешно отвел взгляд. Он не думал, что Альфред подойдет к их проекту так серьезно – это слабо вязалось с его обычным легкомыслием.
— Ладно, — кивнул Керкленд. – Тогда поедем и хорошенько там все разузнаем… Но не думай, что мне нравится работать с тобой над этим глупым проектом.

Глава 4.
Словно разъяренный вихрь, Альфред распахнул дверь и ворвался в комнату. Он стянул с себя куртку и, даже не глядя, откинул прямо на пол.
— Ничего! Целый день поисков и – ничего!
— А я говорил, — Артур прикрыл за взбешенным Альфредом дверь.
— Завтра продолжим, — твердо заявил Джонс.
На улице уже почти стемнело, приятный полумрак заполнил комнату. Альфред лег на свою кровать на живот, подперев подбородок кулаками, и встряхнул головой, чтобы отросшая челка окончательно скрыла в тени его глаза – теперь он мог беспрепятственно наблюдать за Артуром.
Керкленд вытащил из бокового кармана своей дорожной сумки расческу и подошел к зеркалу. Непослушные волосы, упрямо торчащие в разные стороны, вечно доставляли ему кучу хлопот.
— Джонс, — с показной небрежностью позвал Артур.
— Что, милашка?
Керкленд раздраженно фыркнул, но все же продолжил:
— Ты сильно расстроился, что мы ничего сегодня не нашли?
— Да не особо, — Альфред пожал плечами, насколько это вообще было возможно сделать, лежа на кровати.
Артур продолжал неторопливо расчесывать свои короткие волосы. Джонс не сводил взгляда с его задумчивого отражения в зеркале, лицо этого англичанина обладало для него какой-то непреодолимой притягательной силой. Альфред и сам не знал, в чем дело – просто взгляд будто примерзал к резким чертам его лица.
— Завтра попробуем разузнать еще что-нибудь, — сказал Артур. – Может, твои надежды оправдаются…
— Так мило с твоей стороны переживать за меня, — Альфред усмехнулся.
— Пошел к черту, Джонс, я не переживаю. И, кстати, за весь день ты ни разу не съязвил насчет того, что первый раз видишь меня в футболке, а не в рубашке и брюках.
— Тебя волнует, замечаю ли я, во что ты одет? – Джонс прищурился, но из-за царившей в комнате темноты Артур этого не заметил.
— Нет, конечно! Просто я ждал очередной порции подколов и глупых шуток.
— Мои шутки вовсе не глупые.
— Ха, «глупые шутки» и «Альфред Джонс» это синонимы.
— Вау, как круто! Ты так смешно произносишь мое имя с этим своим дурацким акцентом. Скажи это еще раз, — Альфред сел на кровати, сверля Артура восторженным взглядом.
— Прекрати постоянно говорить про мой акцент, — вспылил Керкленд и раздраженно отложил в сторону расческу, которая все равно была абсолютно бесполезна, когда дело касалось его вечно растрепанных волос.
— Но ты так забавно произносишь «Альфред»…
— Я тебе не дрессированная собачка, чтобы делать что-то забавное!
— Ну, пожалуйста, — продолжал ломать комедию Джонс и в притворном отчаянии протянул руки к Керкленду. – А я взамен тоже сделаю для тебя что-нибудь хорошее.
— Ладно, — нахмурившись, Артур отвел глаза в сторону. – Но учти, мне совсем не нравится твое имя и весь этот твой бред про акценты. Альфред. Все, доволен?
— Да, — просиял Джонс и, не в силах больше сдерживаться, заливисто рассмеялся. – Ты бы видел сейчас свое лицо!
Керкленд гневно вспыхнул и хотел уже высказать ненавистному американцу все, что думает о нем и его стране, но в этот момент Альфред схватил его за руку и потянул на себя. От неожиданности Артур потерял равновесие и упал на кровать, прямо в объятия этого неудержимо хохочущего нахала.
— Что ты вытворяешь, придурок? – Артур попытался сесть, но Альфред крепко прижал его к своей груди. – Мне неудобно, пусти.
— Ты такой милый, — протянул Джонс, не обращая внимания на возмущенную ругань собеседника. – Вы, англичане, все такие? Может, мне поехать на каникулах с тобой в Лондон и найти там себе невесту?
— Да я тогда лучше в Уругвай свалю, — отозвался Артур.
— А где это?
— Далеко от тебя, ходячий географический кретинизм.
Воспользовавшись замешательством Альфреда, Керкленд возобновил попытки сбежать из его объятий. Некоторое время они шумно боролись, осыпая друг друга проклятиями и не самыми лестными эпитетами, но, в конце концов, благодаря преимуществу в росте и физической силе Альфред прижал Артура к матрасу. Теперь Джонс нависал над ним и крепко держал его руки, не позволяя запыхавшемуся Керкленду вырваться.
— Я тебя сделал, — усмехнулся Джонс. – А ты еще грозился меня убить.
— Извини, я не так изощрен во всяких постельных играх, как ты.
— О, а ты считаешь, что я в этом изощрен? И, кстати, я так и думал, что ты девственник.
— Я не д… в смысле, ничего подобного.
— У тебя кто-то был?
— Не твое дело, — Артур снова попытался вырваться, но хватка Альфреда вдруг стала гораздо жестче и тверже. – Джентльмены не болтают о подобных вещах.
— Ясно, — протянул Джонс. – А сколько у тебя было девушек?
— Я сказал, что это не твое дело, — напомнил Керкленд. – Так что отвали.
— Скажи это еще раз, — неожиданно глухо произнес Альфред, не отрывая потемневших глаз от лица Артура.
— Что сказать? – настороженно уточнил тот.
— Мое имя. Еще раз.
— Ты больной.
— Скажи, тогда отпущу.
— Ладно, — сдался Артур, которому уже, по всей видимости, до чертиков надоело быть прижатым к чужой постели. – Альфред.
— Обожаю твой акцент, — Джонс рассмеялся и отпустил кипящего от негодования Керкленда.
Как только Артур вскочил с кровати, Альфред развалился на ней, раскинув руки в разные стороны и зажмурив глаза. Он надеялся, что ночная темнота скроет его раскрасневшееся лицо и пересохшие губы.
Больше всего на свете ему хотелось схватить Артура и целовать так, чтобы вывихнуть его чертову английскую челюсть.
— Пора спать, — сухо произнес Керкленд.
Альфред промычал в ответ что-то невнятное. Если Артур осмелится после всего этого пожелать ему «спокойной ночи» — честное слово, Джонс хорошенько двинет ему под дых.
Вряд ли Альфреду удастся быстро заснуть сегодня.

Глава 6.
Лекция окончилась, и студенты нестройной, жужжащей толпой покидали аудиторию. Артур шел один, чуть в стороне ото всех, и равнодушным взглядом смотрел прямо перед собой.
В коридоре его поджидал Альфред, небрежно облокотившийся спиной о стену.
— Эй, Арти! – позвал он.
— Арти? – Керкленд недовольно выгнул одну бровь, но все же подошел к нему.
— Что, с тобой по-прежнему никто не общается? – усмехнулся Альфред. – Не удивительно, у тебя кошмарный характер.
— Просто я, в отличие от некоторых, не считаю нужным тратить свое время на всех подряд.
— Но на меня-то ты его тратишь.
— Пошел к черту, Джонс, — Артур хотел уйти, но Альфред схватил его за рукав белоснежной рубашки.
— Подожди, милашка.
— Что?
— Мэттью сегодня уезжает на соревнования со своей хоккейной командой, так что я весь вечер буду сидеть один. Вот я и подумал, что ты мог бы зайти ко мне. Нужно решить, что делать дальше с проектом, раз моя гениальная идея найти следы НЛО в Милтауне так позорно провалилась.
— Извини, я сегодня занят.
— Собираешься гулять со своим японским другом? – с непонятной издевкой спросил Альфред.
— Даже если и так, это не твое дело, Джонс, — огрызнулся Артур.
Альфред безразлично пожал плечами и, не попрощавшись, ушел в сторону столовой. Керкленд несколько секунд провожал его взглядом, после чего вздрогнул и стремительно направился в противоположную сторону.

***
Было около десяти часов вечера – за точным временем Альфред никогда не следил – и на улице уже стемнело. Комната освещалась лишь сиянием экрана ноутбука, перед которым и сидел Джонс, напряженно следя за развитием сюжета четвертой части «Пиратов Карибского моря».
В дверь коротко, но требовательно постучали.
Поднявшись с кровати, Альфред пошел встречать нежданного гостя. И отчего-то почти не удивился, увидев перед собой Артура, который держал в руках коробку с пиццей.
— Вот, это тебе, — буркнул Керкленд, буквально впихивая Альфреду свою ношу.
— Я думал, ты тусуешься сегодня со своим японцем.
— Кику обычно рано ложится спать, а у меня возникли кое-какие непредвиденные обстоятельства, — Артур скрестил руки на груди. Он выглядел так, будто ему только что нанесли смертельную обиду. Как успел заметить Джонс, он всегда выглядел так, когда чувствовал себя неловко.
— Ну, проходи, — Альфред отступил в сторону, пропуская гостя в свою комнату.
— Что смотришь? – спросил тот, опускаясь на кровать, рядом с которой на тумбочке стоял ноутбук.
— «Пиратов Карибского моря».
— Интересно?
— Вроде того.
Альфред положил коробку с пиццей и сел рядом с Артуром. Тот машинально, сам того не замечая, теребил часы на запястье.
— У Франциска сегодня свидание с очередным, как он выражается, «очаровательным созданием», но что-то в их планах пошло не так, и тогда я сказал, что он может привести свое «очаровательное создание» в нашу комнату, — Артур говорил торопливо и сбивчиво, отчего сам же досадливо мрачнел с каждым словом. – Я подумал, что могу пойти переночевать к Кику, но потом вспомнил, что твой брат уехал, а, значит, у тебя есть свободная кровать. К тому же, я не слишком люблю бывать у Кику, его сосед, Яо, завалил всю комнату разными жуткими вещами – плюшевыми игрушками и подобной милой хренью… в общем, я… — Артур окончательно запутался в своей неровной речи.
— Ладно, милашка, оставайся, — с легкостью согласился Альфред и даже, с несвойственной ему деликатностью, не добавил ничего язвительного по поводу смущенного вида Керкленда.
Следующие полтора часа они вместе смотрели фильм, который сопровождался непрерывной критикой Артура. Исподлобья глядя на экран, он ругал американское кино, американских актеров и каждую вторую реплику героев.
— Больше никогда в жизни не буду ничего с тобой смотреть, — покачал головой Альфред. Впрочем, следовало признать, некоторые из этих замечаний были остроумны.
— И не надо, — ответил Артур и заносчиво хмыкнул.
— Ты сегодня какой-то особенно беспокойный, — произнес Джонс, бросив полный тоски взгляд на пустую коробку из-под пиццы.
— Потому что меня бесит этот дурацкий фильм.
Альфред вздохнул. Ему фильм казался не таким уж плохим, но он не хотел спорить с Артуром, который и так почему-то был на взводе.
— Ты знаешь, — задумчиво сказал Джонс. – Я рад, что мы стали вместе работать над проектом.
— Это еще почему?
— Ты перестал так отчаянно меня ненавидеть.
Артур приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, но, смутившись, промолчал.
— Что? – спросил Альфред.
— Ты редко говоришь мне что-то хорошее.
— Как и ты.
— Если честно… если честно, я, наверное, совсем чуть-чуть, иногда, очень-очень редко, тоже немного рад, что мы стали общаться.
Альфред неделикатно рассмеялся, отчего Артур замолчал и до самого конца фильма больше не произнес ни слова.
Свет, исходящий от экрана ноутбука, неровный из-за часто сменяющихся кадров, озарял лицо Артура, которое сейчас казалось совсем бледным. В ночном полумраке все меняет очертания – и люди, и чувства. Вся комната, а вместе с ней и весь остальной мир терялись во тьме. Было такое чувство, что во Вселенной остался лишь Артур и его фарфорово-белая кожа человека, приехавшего из страны вечных туманов и дождей.
Они находились так близко друг к другу, что Альфред слышал каждый вдох Артура, чувствовал его запах. Чуть поерзав, якобы стараясь устроиться поудобнее, Джонс сел, прижавшись плечом к его плечу. Кожа Керкленда обжигала своим теплом даже через ткань футболки.
Альфред стиснул зубы, судорожно соображая, как быть дальше. Голос разума нудно твердил, что стоит просто лечь спать и не делать ничего, что могло бы оттолкнуть Артура и испортить их отношения, которые только начали налаживаться. «Усмири свои гормоны, Джонс, — заунывно говорил его рассудок, отчего-то странно растягивая гласные. – Ты только спугнешь этого сердитого англичанина. Он, конечно, очень мил, и, когда ты его видишь, у тебя руки дрожат от желания схватить его и прижать к себе, но ты же понимаешь, что нужно еще немного потерпеть. Всему свое время, Джонс».
К стыду Альфреда следует признать, что к своему здравому рассудку он не прислушивался никогда – тот все время давал глупые советы а-ля «промолчи», «не ввязывайся в это», «тебе же будет хуже, если ты это сделаешь» или – самое бредовое его наставление – «Джонс, научись уже держать себя в руках».
Поэтому Альфред предпочитал прислушиваться к своему сердцу – к тому же, оно крайне редко что-то говорило, а только отстукивало разные ритмы в его грудной клетке. И сейчас его биение в очередной раз побуждало Альфреда кинуться в пропасть.
Фильм уже подходил к концу. Артур с сонным видом следил за происходящим на экране – сюжет явно не особо его впечатлил. Кажется, он захотел что-то сказать и повернулся к Альфреду, который все это время наблюдал за ним. Их лица оказались в паре миллиметров друг от друга.
Есть один необъяснимый закон жизни – по ночам люди рассуждают совсем не так, как днем. Люди словно теряются в темноте, как дети, и совершают множество опрометчивых поступков.
Дыхание Артура теплом опалило губы Альфреда. Не в силах сдерживаться, Джонс мягко поцеловал его и, к удивлению, не встретил никакого сопротивления. Альфред запустил руку в его волосы, привлекая свою давнюю мечту еще ближе. Рот Артура чуть приоткрылся, позволяя углубить поцелуй.
Осторожно, словно боясь разрушить это шаткое блаженство безрассудных, неблагоразумных поступков, Альфред подался вперед, заставляя Артура лечь на постель.
Левой рукой, не глядя, Джонс потянулся к ноутбуку и наощупь нажал на пробел, останавливая уже почти закончившийся фильм. Все, что он сейчас хотел слышать – это частое дыхание Артура.
Кровь гулко стучала в висках, все мысли спутались, и голова шла кругом. Казалось, каждая клеточка тела пульсировала от волнения.
Дорожкой влажных, медленных поцелуев Альфред спустился к шее Артура, попутно расстегивая его рубашку.
— Ты так часто говорил про мой британский акцент, — прошептал Керкленд. – И в последнее время я почему-то чувствую себя счастливым, что родился в Англии. Если бы не это, ты бы, может, никогда…
— Я полюбил бы тебя, даже если бы ты родился в Тимбукту.
Альфред впервые произнес это слово вслух. Оно оставило непривычный сладкий привкус во рту.
Нетерпеливо зарычав, Джонс потянул в разные стороны края рубашки, отрывая последние две пуговицы. Он целовал Артура так, как не целовал еще никогда и никого. Просто невозможно было насытиться этим чувством – с каждой секундой эта жажда разгоралась все сильнее.
— Сними, — хрипло выдохнул Артур и потянул вверх его футболку. Альфред буквально содрал ее с себя и яростным рывком откинул в сторону.
Хотелось как можно скорее избавиться от тех ничтожных кусков ткани, которые отделяли его от такого желанного, такого жизненно необходимого Артура.
Брюки плохо поддавались непослушным от волнения рукам Альфреда, но в итоге и их удалось откинуть в сторону.
— Артур, Артур, — как в бреду, шептал Джонс на ухо Керкленду и подушечками пальцев требовательно надавил на его губы. Тот все понял и с покорностью, от которой у Альфреда впервые в жизни захватило дух, приоткрыл рот. И пока он тщательно облизывал его пальцы, чуть запрокинув назад голову, Альфред кусал его шею. Дыхание обоих было тяжелым и неровным.
Наконец рука Альфреда опустилась вниз. И хотя нетерпение, безумное напряжение разъедали его изнутри, он все же медленно, осторожно подготавливал Артура. Больше всего на свете Джонс боялся причинить ему боль.
Экран ноутбука резко погас, и комната погрузилась в кромешную темноту.

Кровать тихо скрипела, раздражая слух.
Напряженные мышцы Альфреда рельефно проступили под кожей. Он двигался быстро, хищно, по вискам стекали мелкие капли пота. Артур то шипел, то слабо стонал под ним, судорожно сжимая пальцами его плечи. Горячие губы Альфреда скользили по его телу в такт резким движениям…